Мнѣ снилась родина. Тая печаль и страхъ,
Съ опущеннымъ челомъ, повитымъ острымъ терномъ,
Она томительно на слабыхъ раменахъ
Несла тяжелый крестъ въ смиреніи покорномъ.

По Мрамору ланитъ прекраснаго лица,
Медлительно струясь, катился потъ кровавый....
Его рождали скорбь и муки безъ конца,
Вливая въ сердце мракъ губительной отравой.

Она, какъ женщина, терпѣла боль и стыдъ,
Чуть ноги волоча на страшную голгоѳу,
Въ смертельномъ ужасѣ средь горести обидъ,
Предвидя, какъ Христосъ земную катастрофу.

А слѣдомъ, словно тѣнь, за нею ангелъ шелъ,
Поддерживалъ ее, бодрилъ небеснымъ словомъ
И ношу облегчалъ — скопленье многихъ золъ,
Давившую ей грудь, какъ панцыремъ свинцовымъ.

Когда же родиной былъ пройденъ крестный путь,
Въ страданьѣ политый кровавымъ потомъ жарко,
Онъ розами сверкалъ и въ нихъ, зернясь какъ ртуть.
Алмазною росой свѣтились слезы ярко.

Леонидъ Афанасьевъ.