Пряшевщина — самая западная часть исторических земель древней Руси, Киевского государства — дала своему народу много выдающихся культурно-просветительных и общественно-политических деятелей, как, например, Арсений Коцак (1737-1800), Иван Югасевич (1741-1814), П. Д. Лодий (1764-1829), М. А. Балудянский (1769-1847), Ю. И. Венелин-Гуца (1802-1839), А. В. Духнович (1803-1865), А. И. Добрянский (1817-1901), А. И. Павлович (1819-1900), А. Ф. Кралицкий (1835-1894), А. Л. Поливка (1841-1888), Ю. И. Ставровский-Попрадов (1850-1899), И. Ф. Кизак (1856-1929), И. И. Ханат (1857-1936), И. А. Поливка (1866-1930), И. Э. Грабарь (1871-1960), К. П. Мачик (1875-1938), Н. А. Бескид (1883-1947) и др.

Многие из них не Ограничили свою деятельность для народа только своего небольшого участка русской земли, но внесли значительный вклад в сокровищницу русской культуры вообще, как, например, М. А. Балудянский, первый ректор Петербургского университета (1819-21), Ю. И. Венелин-Гуца, русский филолог и историк-славист, И. Э. Грабарь, советский живописец, искусствовед и деятель в области охраны и реставрации памятников искусства, народный художник РСФСР, П. Д. Лодий, первый декан юридического факультета Петербургского университета и др.

К этой плеаде культурно-просвитительных деятелей и стойких борцов за социальное и национальное возрождение своего карпаторусского *) народа следует присоединить и Г. Ю. Геройского (1886-1959), неутомимого труженика и иследователя в области языковедения, истории, литературы и фольклора всего русского Закарпатья, о котором наш земляк, известный советский художник, академик И. Э. Грабарь в письме к д-ру Д. О. Семанюку пишет: “За эти последние дни умер мой единственный двоюродный брат Георгий Геровский в Пряшеве, очень образованный доктор-филолог”. Львовский же ученый, доктор славянской филологии В. Р. Ваврик в письме от 19 апреля 1959 года пишет: “Присоединяюсь к Вашей глубокой скорби по случаю кончины выдающегося карпато-русского ученого Георгия Юлиановича Геровского, оставившего за собою богатую и полезную работу. В течение горьких лет он внедрял необходимость изучения карпатских говоров и знал их особенности до мелочей”.

Георгий Юлианович Геровский родился 9 октября 1886 года во Львове, где жили родители: отец Юлиан Михайлович и мать Алексия Адольфовна, урожд. Добрянская, дочь известного карпаторусского общественного деятеля Адольфа Ивановича Добрянского. Таким образом Г. Ю. Геровский приходится внуком А. И. Добрянскому, в доме которого в селе Чертежное (район г. Лаборец) он и провел детские годы под наблюдением своей бабушки Элеоноры Осиповны Добрянской. Когда же его отец был из Львова переведен в г. Инсбурк, административный центр Тироля (на западе Австрии) мальчик проводил юношеские го ды в чужой стране, где и получил первове образование в немецкой начальной и средней школе. Здесь же жил и его дедушка А. И. Добрянский, которому австрийские власти за его оказанные им услуги в 1849 году отплатили принудительной ссылкой в г. Инсбрук (1887-1901), чтобы прервать его непосредственное общение со своим карпаторусским народом.

Несмотря на чужую окружающую обстановку родители и дедушка бережно сохраняли русскую и славянску традицию и воспитывали в ней своего юношу.

Средне образование закончил Г. Ю. Геровский в 1917 году в Черновцах, куда переселились его родители в 1895 году с целью улучшить свое материальное положение. Но другое задумала судьба. Местные власти заподозрели семью Геровских в “москвофильстве”, и она находилася под постоянным надзором австрийской полиции.

Высшее образование получил Г. Ю. Геровский в нескольких университетах. После двухлетнего пребывания в университете в Червонцах (1907-1909), где он слушал лекции слависта Калужняцкого и проявлял особый интерес к языковедению, он учился в Лейпциге (1909-1911) у известных ученых, слависта А. Лескина и специалиста по индоевропейским языкам К. Бругманна, санскритолога Э. Виндиша и знатока балканских языков Г. Вейгандра, под руководством которых он научился систематически работать и исследовать вопросы языковедения. Университетское образование Георгий Юлианович закончил в Харьковском университете, где состоял учеником известного слависта Кудьбакина и санскритолога Эндзелина, в 1917 году с. дипломом, на основании которого ему впоследствии была в Братиславском университете присвоена ученая степень доктора филологии.

Для полной характеристики годов учебы Георгия Юлиановича следует прибавить, что уже в последние годы пребывания в гимназии и в студенческие годы он принимал живое участие в культурно-просветительной и социальной работе среди народных масс Карпатской Руси, в частности в борьбе против Ватикана, проводившего вредную, противонародную политику в Закарпатье посредством подчиненной ему униантской церкви, и против социального гнета со стороны униатского духовенства и венгерского правительства. Это народное движение против социального, национального и религиозного гнета имело массовый и революционный характер и достигло своего апогея в известном Марморош-Сиготском процессе против карпаторусских крестьян в 1013 году.** В связи с этим процессом Г. Ю. Геровский был арестован австрийскими властями. Ему, правда, 1 мая 1913 года удалось убежать в Россию, но его мать была арестована и отправлена в концентрационный лагерь Геллерсдорф (возле Вены), где и умерла в 1916 году. Отец Георгия Юлиановича умер уже раньше (в 1909 г ).

В первую мирову войну Г. Ю. Геровский служил в ѴІІІ-ой русской армии, которая первой перешла на сторону революции на юго-западном фронте.

После окончания первой мировойны и после Великой Октябрьской революции Г. Ю. Геровский начинает свою педагогическую и научную деятельность в Советском Союзе. В 1918-1922 годах он был преподавателем русского и немецкого языков и истории в средней школе в Саратове. Кроме того, Георгий Юлианович одновременно работал в качестве инструктора, организуя школы национальных меньшинств, в Саратовской области. За эту плодотворную работу Саратовский отдел народного образования в 1921 году выдал Георгию Юлиановичу похвальную грамоту (№ 5581 от 10. Х. 1921 г.). В 1922-1924 годах Г. Ю. Геровский был заведующим отделом по каталогизации библиотеки известного библиофила профессора Шляпкина и вел теоретические и практические занятия с молодыми сотрудниками библиотеки. За блестящие успехи в этой работе Георгий Юлианович получил похвальную грамоту от управления библиотеки Саратовского университета (№ 166 от 6. ѴІ. 1924 г.) и от сельско-хозяйственного института в Саратове (№ 45 от 28. ѴІ. 1924 г.).

В Саратове Г. Ю. Георвекий работал также и научно: с ведома и согласия местного Общества отечественной истории, под руководством известного слависта профессора Г. А. Ильинского и в сотрудничестве с профессором Борисом Соколовым он исследовал северо-великорусское наречие Саратовской области. Собранные материалы по языковедению этой области были им обработаны и в 1928 году опубликованы в журнале “Славия” в Праге. Кроме того, Георгий Юлианович одновременно готовился к доцентуре.

Как горячий патриот Закарпатья, Г. Ю. Геровский стремился в родные края, в Закарпатье, которое в рамках Чехословакии пользовалось большими правами, чем в мадьярской неволе, и нуждалось в научных и культурно-просветительных работниках. Приобретая опыт в Советском Союзе, он решил применить его в родных краях. В октябре 1924 года он вернулся в Закарпатье: жил в Ужгороде, Чертежном и в Мукачеве.

По возвращении в Закарпатье Г. Ю. Геровский немог получить соответствующей службы, так что всецело посвятил себя научной работе и выполнял задания по поручению Чешской Академии Наук и Славянского института в Праге. В 1925-1928 годах Г. Ю. Геровский исследовал юго-карпатское наречие Закарпатской области и Пряшевщины и составил первую диалектологическую карту этой языковой области. Исследование состояло в определении отдельных типов наречий, объяснении их фонетических и морфологических особенностей, в обозначении более важных изоглосс — линий, соединяющих на географической карте места с одинаковыми языковыми особенностями населения. Собранный материал был основой для классификации наречий на основании данных об их происхождении (древнее и новое наречие) и их фонетических и морфологических особенностей, причем принимались во внимание метный словарный состав или же чужие, неорганические элементы или связь с наречиями совсем иной наречной группы. Результаты этого кропотливого труда изображены в наглядном виде в диалектической карте, впервые составленной в научной языковедческой, литературе для этой языковой области. Для собирания диалектологических материалов нужно было совершить немало научных поездок, необходимо было обладать железной выдержкой и затратить много тяжелого труда, посетить наиболее отдаленные села горной области, преодолеть многие препятствия. Собранны материалы были им обработаны и в 1934 году опубликованы в Праге в третьем томе Чехоловацкого отечествовеведения (“Československa vlastiveda”) и в других изданиях.

В то же время Г. Ю. Геровский исследовал литературный язык старой литературы Угорской Руси, начиная с ХІІ столетия, язык грамот той же области, между прочим, язык редкого памятника ХVІ столетия, в котором отражается опыт замены церковно-славянского литературного языка, унаследованного с древних времен, новым типом литературного языка, созданного на основе юго-марморошского народного говора, и то до известной меры под влиянием реформации, боровшейся на Западе с церковной латынью в пользу живой народной речи. Развитие языка в ХѴІІІ и ХІХ столетиях Г. Ю. Геровский изучил на основе письменных памятников того периода (см. “Československa Vlastiveda”, том ІІІ. Прага, 1934).

Г. Ю. Геровский исследовал также церковно-славянскую графическую (кирилловскую) традицию, обнаружив ее следы в старорусских орфографических (графических) привычках, вследствие чего ему удалось определить звуковое (фонетическое) значение старорусской и церковно-славянской буквы г, гъ, г перед передними гласными, и то не только j, как обычно толковалось, но и dž. Это был результат изучения старорусских текстов, главным образом, русских летописей (см. “Zeitschrift fur slavische Philologie”, ХХ, 1943, статья Г. Ю. Геровского об этих графических явлениях).

В 1927 году в пражском научном журнале “Slavia” (том VІ) появился “Разбор грамматики Панькевича”, в котором Г. Ю. Геровский научно доказал, что “язык грамматики Панькевича не менее отличается от южно-карпатских русских народных говоров, чем русский литературный язык”. Он констатирует, что “между природною речью русского народа на Карпатах и языком Панькевича существует такая же разница, как между нашим южно-карпатским русским наречием и литературным русским языком” (Г. Ю. Геровский: Грамматика Панькевича. Ужгород, 1930, стр. 25). В заключение “Разбора грамматики Панькевича” Георгий Юлианович замечает, что “для Южно-Карпатской Руси язык грамматики Панькевича является не более народным, чем русский литературный язык... На усвоение этого “языка” Панькевича южно-карпатский русский ученик должен будет потратить не меньше усилий, чем на изучение русского литературного языка, с тою разницей, что в первом случаю он не будет вознагражден доступом к каким-ли-бо более значительным ценностям, между тем как русский литературный язык сразу открыл бы ему богатые сокровища мировой русской культуры”.

Г. Ю. Геровский сотрудничал и с Учительским Товариществом Карпатской Руси. Последнее пригласило его читать лекции по древне-славянскому и русскому языкам на курсе учителей, готовившихся к аттестации квалифицированных учителей гражданских школ; курс состоялся в Мукачеве в 1935-1936 годах. По поручению того же Товарищества Г. Ю. Геровский писал рецензии об учебниках русского языка, издаваемых для русских школ в Закарпатье, и составил грамматику русского языка для начальных школ, приспособив ее к местной народной речи (1936). Кроме тото, Г. Ю. Геровский писал статьи на разные актуальные темы; статьи печатались в разных периодических и непериодических изданиях. Часто читал лекции по радио.

После оккупации Закарпатья мадьярскими хортиевскими захватчиками Г. Ю. Геровского обвинили в “панславизме” и в “противомадьярской пропаганде”, вследствие чего в 1939 году он был арестован. Не доказав ему никаких “преступлений”, его выпустили на свободу, но не дали права на труд. Таким образом он был лишен возможности общаться с народом и трудиться для него. Он продолжал научно работать, находясь в тяжелых материальных условиях.

В 1940 году был издан его разбор новой угро-русской грамматики, авторами которого в силу политических причин значатся все преподаватели русского языка трех русских гимназий Карпатской Руси. В этом разборе Г. Ю. Геровский вскрыл цели мадьярского шовинистического правительства и его вредную политику по отношению к карпатороссам. В 1943 году Г. Ю. Геровский написал критический отзыв об учебнике “Карпаторусская литература” профессора Александра Бонкало. Учебник был написан в буржуазно-националистическом мадьярском духе. Г. Ю. Геровский, по поручению преподавательского келлектива, написал об этом учебнике отзыв, в котором доказал научную необосновонность и непригодность для карпаторусских школ этого учебника. В том же 1943 году в Ужгороде появился его Объемистый отзыв “История угро-русской литературы в изображении Володимира Бирчака”, в котором Георгий Юлианович указал на вредную тенденциозность украинского буржуазного националиста Бирчака, стремившегося умалить значение наших закарпатских литературных деятелей в истории развития карпаторусской литературы.

Во время Великой Отечественной войны Г. Ю. Геровский принимал живое участие сначала в подпольном, а затем в партизанском движении против мадьярских и немецких захватчиков.

После освообждения Закарпаья Советской Армией от гитлеровских и хортиевских захватчиков Г. Ю. Геровский широко развернул свою деятельность в Ужгороде: он является одним из главных организаторов Ужгородского государственного университета и первым заведующим кафедрой русского языка. Пошатнувшееся здоровье, однако, не позволило ему долго работать в университете. В 1945 году он находился на лечении в Карловых Варах. Поправив свое здоровье, он переехал в Пряшев, где до ноября 1950 года преподавал русский язык и историю в русской гимназии и в русской учительской семинарии. При гимназии Георгий Юлианович вел самообразовательные кружки: отечественной истории и начинающих поэтов. Кроме того, он продолжал работать на научном поприще: исследовал отношения юго-карпатской группы народной речи к другим наречным группам русской языковой области, главным образом к группе западно-украинской и восточно-украинской, а также отношения к северо-карпатским наречиям т. наз. лемковскому и бойковскому, бытующим на галицких склонах карпатских гор, которые составляют карпатскую наречную группу, определил ее характерные признаки на основании древних первоначальных черт этой группы юго-карпатского наречия и, таким образом, определил отношение карпатской группы к упомянутым крупным наречным группам, к которым карпатская группа была ошибочно присоединена некоторыми исследователями (Ганцов, Зелинский). Об этом Г. Ю. Геровский подробнее говорит в своем труде “Историческое прошлое, народная речь и народная культура Пряшевщины” (см. историко-литературный сборник “Пряшевщина”. Прага, 1948, стр. 57-163). Исследование словарного фонда юго-карпатского наречия привело к факту сохранения слов древнего основного фонда (главным образом юридической терминологии — головник), а сравнение со словарными особенностями других русских наречий — к родственности юго-карпатских говоров и северовеликорусских, в которых сохранились те же слова, исчезнувшие в наречиях средней области под влиянием бурных исторических событий (сравни “жуковина” — кольцо в Закарпатье и в северовеликорусских наречиях; (см. Словарный состав южно-карпатской народной речи. “Костер” № 9, Прага 1946, стр. 149-150). Местные названия являются предметом исследования в книге Г. Ю. Геровского “Нынешнее положение исторической науки”, причем он изучал и грамоты, а при исследовании у некоторых названий Георгий Юлианович исходит из того их значения, в каком они употребляются в народной речи.

Г. Ю. Геровский исследовал также происхождение смягчения согласных перед предшествующыми гласными (-е-, -и-) в русском языке и в других славянских языках и считал неправильным относить, это явление к древнеславянскому периоду, тем более, что некоторые славянские языки этого явления вообще не знают. Его, труд по этому вопросу остался в рукописи.

В августе 1949 года Г. Ю. Геровский руководил этнографической экспедицией; в 30 сел северо-восточных округов Пряшевской области. Масса собраного этнографического материала, — при участии в экспедиции двух художников, двух фотографов, двух писателей и других лиц, которые помогали записывать, — осталась только частично обработанною по разным причинам, которые препятствовали обработке труда. По этому материалу Г. Ю. Геровский написал статью: “Река Латорица в свадебных песнях северного Шариша” — для журнала “Славия” в Праге.

Одновременно Г. Ю. Геровский усердно работал на педагогическом поприще: в 1948-49 гг. он преподавал в середних школах, читал также лекции по русскому языку для учителей русских школ на Педагогическом факультете в Пряшеве. Кроме того, он читал лекции по отечественной истории по радио и в разных общественных учреждениях. В период с 8 ноября 1950 года и до 1 сентября 1952 года Георгий Юлианович преподавал русский, немецкий и латинский языки в словацкой гимназии в Комарно.

В 1952 году Г. Ю. Геровский был назначен доцентом Педагогического факультета в Пряшеве, где до сентября 1958 года читал лекции по русскому языку, после чего он ушел в отставку. К сожалению, не долго он пользовался выгодами отставки. 5 февраля 1959 года он скоропостижно скончался в пряшевской больнице. Похоронен на пряшевском кладбище в присутствии многочисленного народа, большого, количества друзей и представителей научной, общественной и политической жизни.

Г. Ю. Геровский владел всеми живыи славянскими языками, а также старославянским. Кроме того, Он владел немецким, французским, мадьярским, греческим и латинским языками. Писал он, кроме научных и исторических трудов, статьи на разные актуальные темы на русском, чешском, словацком, немецком и других языках. Работы его печатались в разных периодических и непериодических изданиях, в нередких случаях под разными псевдонимами, так что их нелегко собрать. Краткий, далеко неполный перечень его трудов и статей прилагаем в конце нашего очерка.

При этом следует еще отметит, что Г. Ю. Геровский в октябре 1957 года представил филологическому факультету Карлова университета в Праге обширный труд — диссертацию “Происхождение Восточнославянского заселения в Верхнем Потисье и его рдевнейшие судьбы” (“По языковым и историческим данным”) — на соискание научной степени доктора, филологических наук. Этот интересный труд (293 страницы машинописи) остался неизданным. Сразу после сдачи своей диссертации Георгий Юлианович приступил к новой работе: 20 октября 1957 года он представил нашей обществености “План работы по собиранию и подготовке к изданию материалов о жизни и деятельности А. И. Добрянского”. По разным причинам до сих пор не был издан даже первый том, хотя Георгий Илианович подготовил его к печати в срок по плану.

Г. Ю. Геровский до самой смерти остался верным заветам своих славных предков; он был стойким, некомпромиссным русским патриотом, верным сыном Пряшевской Руси. Этот патриотизм укрепили в нем:

1. Патриотическая деятельность его дедушки А. И. Добрянского, который, будучи ответственным правительственным чиновником, комиссаром при русской армии генерала Паскевича, в 1849 году ходатействовал “о присоединении Угорской Руси к Галичине” (см. Ф. Ф. Аристов: Карпато-русские писатели, том 1. Москва, 1916, стр. 149); будучи “правителем канцелярии в Ужгороде” (1849), “высоко поднял национальное самосознание среди угро-русского населения” (см. там же, стр. 149); будучи “секретарем первого классам при угосрском наместничестве” (1851), депутатом угорского сейма (1861), требовал “прав на национальное существование для немадьярских народов Угрии и предлагает разделить ее на пять автономных национальных областей: немецко-мадьярскую, сербскую, румынскую, русскую и словацкую” (см. там же, стр. 151); будучи “советником-докладчиком Угорской придворной канцелярии в Вене” (1864), депутатом угорского сейма (1865-1868), своими резкими, научно обоснованными выступлениями в угорском сейме стойко защищал интересы Угорской Руси и ея населения.

2. Враждебное отношение к карпатороссам мадьярского шовинистического, феодально-помещичьего правительства Австро-Угорской монархии, которому не нравилась патриотическая деятельность “неустрашимого ратоборца Угорской Руси” А. И. Добрянского, вследствие чего оно начало преследовать не только его — “вождя непоколебимого” и его родственников, но и весь карпаторусский народ. Арест А. И. Добрянского вместе с его дочерью Ольгой Адольфовной Грабарь (1882), его жизнь в изгнании (1882-1901), арест его самого в связи с известным Марморош-Сиготским процессом (1913-1914) и затем арест его матери Алексии Адольфовны, замученной в концлагере в 1916 году, неизгладимо запечатлелись в сердце Георгия Юлиановича. Именно эти беззакония и несправедливость мадьярских шовинистов по отношению к карпатороссам вообще были причиной того, что Г. Ю. Геровский стал непримиримым противником будапештской шовинистической националистической политики и стойким защитником национальных интересов Закарпатья и его населения.

3. Научные труды, которыми Г. Ю. Геровский определил место карпатороссов в общей семьи прямых потомков жителей древней, Киевской Руси, в состав которой входили и исторические земли всего Закарпатья. Несмотря на свое хорошее положение в Саратове, где он работал педагогом, научным работником и организатором педагогических учреждений, он возвращается в родные края и занимается исключительно работой по исследованию исторического прошлого населения всего Закарпатья. Будучи лишен права на труд он работает в тяжелых материальных условиях, доказывая действителное положение в историческом прошлом Закарпатья и его населения, и на протяжении десятилетий своими научными трудами опровергает лженаучные взгляды всяких недорослей, вроде Чопея (вторая половина ХІХ столетия), старавшихся извращать, фальсифицировать историческое прошлое наших предков. Его не устрашили ни арест в 1939 году, ни угрозы. Будучи вновь на свободе, он еще с большей энергией берется за работу и доказывает правоту карпатороссов. После воссоединения Закарпатья с Советским Союзом, после того как свершились вековые чаяния карпатороссов, Г. Ю. Геровский считает свою работу в Закарпатской области законченной и, несмотря на свое положение в Ужгороде при Государственном университете, он переселяется в Пряшев и продолжает свою работу на научном поприще. Изучив наречие местного населения, он научно поддержал мнение тех, кто утверждает, что население Пряшевской Руси — это “прямые потомки жителей древней, Киевской Руси” — “лемки, наречие которых ближе всех стоит к русскому языку” (В. А. Анукин-А. И. Спиридонов: Закарпатская область. Москва, 1947, стр. 93). Этому воззрению Г. Ю. Геровский остался верен до самой смерти уже и потому, что в 1945 году, после освобождения Пряшевского края Советской Армией от немецких захватчиков, революционным образом на полных демократических началах были восстановлены русские школы на всей территории бывшей “западной части Угорской Руси”, называемой, также “Пряшевской Русью”, которые существовали до сентября 1953 года (см. В. П. Капишовский: “Школьное дело на Пряшевщине”. — Пряшевщине, историко-литературный сборник. Прага, 1948, стр. 273-283). Г. Ю. Геровский указал и на непрактичность замены русскых школ украинскими на Пряшевщине в то время, когда весь мир изучает русский язык — язык Ломоносова, Пушкина, Ленина, когда во всех чехословацких школах он введен в качестве объязательного, тем более, что народные массы Пряшевской Руси противодействовали школьной реформе 1953 года, доказывая, что уже их предки на протяжении веков боролись за русскую школу, что вся их жизнь основана на русских традициях и, после столь величественной победы русского оружия над извечным врагом русского народа, нет причин прижимать их украинскими новшествами.

Итак, оценивая труды Г. Ю. Геровского, каждый беспристрастный человек должен признать, что ему по праву принадлежит первое место как ученого, языковеда и историка в закарпатской отечественной истории.

Русский язык в церковно-славянско-русской грамматике Михаила Попа-Лучкая, Ужгород 1930.

Joyk Podkarpatske Rusi. І. Lidova reč (s mароu jihokarpatskych ruskych nareči). ІІ. Sposovny jazyk ХІІ-ХХ stol. “Československa vlastiveda”, ІІІ. (Jazyk.) Praha 1934.

Разбор новой угрорусской грамматики. Под редакцией Г. Ю. Геровского и В. И. Крайняницы. Ужгород 1940.

История угрорусской литературы в изображении Володимира Бирчака. Ужгород 1943.

Из северо-русской фонетики. (Звуковые явления говора села Линовки Саратовского уезда.) “Slavia”, VІІ, Прага 1928:

Zur Behandlung der Lautverbingen -dl -tl -im Sudkarpatorussischen (ugrorussischen). “Zeitschrift fur slavische Philologie’’, VІІ, 1929.

О языке грамоты 1404 года Грушевского монастыря на Карпатской Руси. “Slavia”; ХVІІ, Прага 1929.

Die altrussischen Scheibweisen дъжчь und дъжгь. “Zeitschrift fur slavische Philologie”, ХХ, 1943.

ДуХйовйч. По поводу годовщины рождения. “Народная газета” №17 от 24 апреля 1928, Пряшев.

Евгений Сабов и его значение для преподавания русской речи. “Русская школа” 1937, Прага.

Русские и украинские слова. По поводу их сравнения в книжке “Русский чи Українець”. “Рус. Нар. Голос”, 1938, Ужгород.

Разбор граматики Панькевича. “Slavia”, ѴІ, 1926; книжное издание, Ужгород 1930; журнал “Русская школа”, 1936, Прага.

Как называли себя и свою землю наши предки? “Русская Правда”, 1940. Ужгород.

Легенда о Раковском. “Руское Слово”, 1941, Ужгород.

Борьба закарпатского народа за свое освобождение в течении столетий (Историческая справка.) “Альманах”, 1945, Ужгород

Словарный состав южно-карпатской народной речи. — “Костер”, Прага, № 9, 1946, стр. 149-150.

Как называется себя народ Пряшевщины? — “Костер”, Прага, № 1, 1947, стр. 7-10. 

Историческое прошлое Пряшевщины. — “Пряшевщина”, историко-литературный сборник. Прага, 1948, стр. 57-93.

Народная речь Пряшевщины. “Пряшевщина”, Прага 1948, стр. 94-144.

Народная культура населения Пряшевщины. “Пряшевщина”, Прага 1948, стр. 145-163.

Южно-карпатское название Руснак и его западнославянские соотношения.

“Českoslovanska rusistika”, Прага 1957, стр. 429-442.

К вопросу о значении названия Руснак. — “Дукля”, Пряшев, № 3, 1958, стр. 47-52.

Исторические сводки: І. Время заселения южных склонов карпатских гор нашим народом. ІІ. Происхождение предков нашего народа. — І “Дукля”, “Пряшев”, № 1, 1959, стр. 53-58.

О специфике литературного двуязычия у восточных славян. — “Вопросы языковедения”, № 3. Издание АН СССР. Москва 1959, стр. 86-88.

О древнерусских написаниях жг, жч и г. — “Вопросы языковедения”, № 4. Москва 1959.

Река Латорица в обрядовых песнях северного Шариша. “Slavia”, 1959, № 5. Прага.

Нынешнее состояние исторической науки о старой истории бывшей Угорской Руси. (Написанное в 1952-53 гг.).

Южно-карпатское наречие и карпатская группа говоров. (Написанное в 1943-44 гг.).

Замки на Пряшевщине.

Происхождение Восточнославянского заселения в Верхнем Потисье. (По языковым и историческим данным).