Наши Жены — Ваньо Гунянка

Доколи на той землѣ, где жіе русскій народъ, командовали жены, такъ званы «Амазонки», мужского войска не было. Мужи не значили ничъ. Мужъ не зналъ ни на коня сѣсти, ни мечъ тримати. Жены на коня сѣдали и воювали и такъ воювали, што цари околичны тряслися зо страху, коли тото женске войско приближалося.

Амазонки тримали собѣ мужов, але лемъ зато, жебы ихъ женске племя не пропало. Доберали собѣ мужевъ расовыхъ, здоровых и крѣпких. Але тоты мужи мусѣли ихъ слухати.

Мужи робили роботу домову, варили, мыли граты, пасли и старалися приподабатися женамъ и зато прибералися якъ теперь жены. Коли котрый ужъ былъ до ничого, постарѣлъ, жена завязала го до мѣшка и топила а глядала другого. Звычайно на войнѣ собѣ даякого выберала.

Здаеся, же той крови по Амазонках остала капля намъ, русскому народу, а найбольше намъ, лемкамъ. Пребачте, не хочу я образити нашъ мужскій родъ, але што робити, коли нѣтъ где правды дѣти.

Вышло такъ, же наша газета «Лемко» не вышла на часъ. Подписчики у насъ сами мужи, ни одной жены. Здавало быся для ока, же у насъ лемъ мужи читаютъ «Лемка» и всяки други газеты и интересуются народными дѣлами. А оно не такъ.

Отъ мужовъ отъ двохъ пришли писма, же чомъ «Лемка» не достали, а отъ женъ пришло 102 писма. И были писма отъ старыхъ женъ, отъ молодыхъ, бѣлы, сины, ружовы, писаны перомъ, и олувкомъ, по англійски и по русски, были писма старокраевых женъ и американокъ.

Якъ видите, наши жены сто разы лѣпше интересуются народнымъ дѣломъ, якъ мы, мужи. И газету читаютъ сто разы лѣпше и коли такъ дальше буде, то мы мужи вернеме въ неволю нашихъ женъ, якъ тоты мужи Амазонокъ.

В таку неволю женъ своихъ ужъ попали монголы въ Монголіи и Тибетѣ. Коли мужи ужъ стали до ничого, коли престали интересоватися свѣтом, посовѣли, роспилися и ничъ ихъ больше не интересовало лемъ «дринкъ» и монгольски ламы (целибаты), коли ужъ стратили охоту до житья, народъ почалъ вымерати, монгольски жены захватили власть и выратовали житя народа.

И теперь тамъ въ Монголіи такъ: Жена боссъ въ каждой фамеліи. Жена собѣ выбератъ мужа и то не одного, а штырохъ, пятохъ, залежитъ, котра лѣпша газдыня. Жена приказуе мужам и дѣлитъ межи нихъ роботу: Наймолодшого и найшумнѣйшого триматъ дома. Тотъ мые граты, пере, варитъ ѣсти. . . Старшій робитъ коло обыстя: На оборѣ, въ стайнѣ порядокъ триматъ, доитъ и т. д. Ищи старшій иде пасти, а найстаршій робитъ найтяжшу роботу въ лѣсѣ, якъ зима такъ лѣто, стинатъ и возитъ дерево, покля ся не зодре, або го волки не зѣдятъ. Для старого мужа нѣтъ ніякого милосердія. . . А коли тотъ найстаршій ужъ скапне, то жена бере собѣ молодого, а одного, котрый найстаршій высылатъ до лѣса и такъ иде за порядкомъ.

Не дай то Боже, але при недбальствѣ нашихъ мужовъ, може до того дойти и у насъ Мы што разъ то менше суцы до дачого, менше въ насъ житя, менше интересу до народного дѣла, а у нашихъ женъ больше и больше. Наши жены больше читаютъ, учатся, а насъ веде тягне до дринка, якъ до газеты и книжки. Веде тото до недоброго.

Скоро наши жены преберутъ насъ на розумѣ, а якъ знаете теперь свѣтъ на розумѣ стоитъ. А коли насъ преберутъ на розумѣ, то и боссовство надъ нами возмутъ. А што дальше буде, то ужъ легко додуматися. И прото, яко мужъ, даю вамъ мои братья пересторогу: Не дайтеся пребрати своимъ женамъ въ розумѣ, бо буде бѣда, попадете въ тяжку, женску неволю!


Ваньо Гунянка.



[BACK]